Люблю вас, далекие пристани В провинции или деревне. Чем книга чернее и листанней, Тем прелесть ее задушевней.
Обозы тяжелые двигая, Раскинувши нив алфавиты, Россия волшебною книгою Как бы на середке открыта.
И вдруг она пишется заново Ближайшею первой метелью, Вся в росчерках полоза санного И белая, как рукоделье.
Октябрь серебристо-ореховый, Блеск заморозков оловянный. Осенние сумерки Чехова, Чайковского и Левитана.
Твардовский А. Есть книги — волею приличий Они у века не в тени. Из них цитаты брать - обычай — Во все положенные дни.
В библиотеке иль читальне Любой—уж так заведено — Они на полке персональной Как бы на пенсии давно.
Они в чести. И не жалея Немалых праздничных затрат, Им обновляют в юбилеи Шрифты, бумагу и формат.
Поправки вносят в предисловья Иль пишут наново, спеша. И — сохраняйтесь на здоровье,— Куда как доля хороша.
На них печать почтенной скуки И давность пройденных наук; Но, взяв одну такую в руки, Ты, время, Обожжешься вдруг...
Случайно вникнув с середины, Невольно всю пройдешь насквозь, Все вместе строки до единой, Что ты вытаскивало врозь.
Читатель книг Н. Гумилев Читатель книг, и я хотел найти Мой тихий рай в покорности сознанья, Я их любил, те странные пути, Где нет надежд и нет воспоминанья.
Неутомимо плыть ручьями строк, В проливы глав вступать нетерпеливо И наблюдать, как пенится поток, И слушать гул идущего прилива!
Но вечером... О, как она страшна, Ночная тень за шкафом, за киотом, И маятник, недвижный, как луна, Что светит над мерцающим болотом!
Татьяна Львовна Щепкина-Куперник
Отраженье исчезнувших лет, Облегченье житейского ига, Вечных истин немеркнущий свет – Это – книга! Да здравствует книга! Неустанных исканий залог, Радость каждого нового сдвига, Указанье грядущих дорог – Это – книга! Да здравствует книга! Чистых радостей светлый исток, Закрепленье счастливого мига, Лучший друг, если ты одинок, – Это – книга! Да здравствует книга!
К.Бальмонт
.Жизнь коротка и быстротечна, И лишь литература вечна. Поэзия душа и вдохновенье, Для сердца сладкое томленье.
Рабингранат Тагор (отрывок) Мне видится – простишь ли самомненье? – В твоих руках мои стихотворенья, О девушка грядущего столетья! Ты у окна сидишь при лунном свете, И льет луна в пробелы меж стихов Слова. Которых нет в пределах слов…
Всеволод Александрович Рождественский
Друзья мои! С высоких книжных полок Приходите ко мне вы по ночам, И разговор наш – краток или долог, – Всегда бывает нужен мне и вам…
Через века ко мне дошел ваш голос, Рассеявшийся некогда, как дым, И то, что в вас страдало и боролось, Вдруг стало чудодейственно моим.
Остров сокровищ Андрей Ампилов 1999 г.
Вот так здрасьте-досвиданья - Вдруг нашлись на верхней полке Книжки старого изданья, Корешки мои, осколки. Эти буквы и чернила, Эти выцветшие краски, Эти, господи помилуй, Приключения и сказки. Помнишь томики «Детгиза» В переплете бледно-сером. Где Том Сойер и Алиса, Квентин Дорвард с Гулливером? Мушкетеры с Робинзоном, Дети капитана Гранта… Пахло порохом, озоном, Как морская контрабанда! Жалко лампочка свисала. Рыбий жир. Температура. Ты одна меня спасала - Вредная литература. Голова горит и млеет, Жар плывет перед глазами - Но под снежными белеет Мой корабль парусами. Как читалось из-под парты Про пиратов и чудовищ! Вот они — цветные карты, Вот он — остров мой сокровищ. Позабытые небрежно Конан Дойль и Сетон-Томпсон, Вальтер Скотт и, уж конечно, Монте Кристо с Билли Бонсом!
Вероника Тушнова Открываю томик одинокий- томик в переплете полинялом. Человек писал вот эти строки. Я не знаю, для кого писал он.
Пусть он думал и любил иначе, и в столетьях мы не повстречались… Если я от этих строчек плачу, значит мне они предназначались.
Книги Павлинов В.
Шуршат по булыжнику шины, разносится грохот и крик: рабочие грузят в машины тяжелые партии книг.
Картонные синие пачки, обвязанные бечевой, привозит рабочий на тачке и складывает на мостовой.
А двое других, деловито друг другу командуя: «Р-раз!» бросают в стальное корыто тюки отпечатанных фраз...
Все новые партии грузов везут со складских площадей, и с грохотом рушатся в кузов тяжелые мысли людей.
Потом их погрузят в вагоны, и тихо с путей городских под пломбами двинутся тонны волнений и мыслей людских...
На дальней, глухой остановке их ждет справедливейший суд. Их примут. Обрежут бечевки. Раскупят. Откроют. Прочтут.
До дыр, до белесого цвета зачитаны будут одни. И где-то в тайге до рассвета в домах не погаснут огни.
Другие в шкафах продежурят, годами от скуки пылясь, пока их с махоркой не скурят иль просто не выкинут в грязь.
Игорь Иртеньев
Бывают в этой жизни миги, Когда накатит благодать, И тут берутся в руки книги И начинаются читать.
Вонзив пытливые зеницы В печатных знаков черный рой, Сперва одну прочтешь страницу, Потом приступишь ко второй,
А там, глядишь, уже и третья Тебя поманит в путь сама... Ах, кто придумал книги эти – Обитель тайную ума?
Я в жизни их прочел с десяток, Похвастать большим не могу, Но каждой третьей отпечаток В моем свирепствует мозгу.
Вот почему в часы досуга, Устав от мирного труда, Я книгу – толстую подругу – Порой читаю иногда.
Рождественский В.
Стареют книги... Нет, не переплет, Не тронутые плесенью страницы, А то, что там, за буквами, живет И никому уж больше не приснится.
Остановило время свой полет, Иссохла старых сказок медуница, И до конца никто уж не поймет, Что озаряло наших предков лица.
Но мы должны спускаться в этот мир, Как водолазы в сумрак Атлантиды,— Былых веков надежды и обиды
Не только стертый начисто пунктир: Века в своей развернутой поэме Из тьмы выходят к Свету, к вечной теме.
ВОЛШЕБНЫЕ КНИЖКИ Роберт Льюис Стивенсон. Перевод Эллы Шапиро День морозный на дворе, Окна в снежном серебре. Тишины звенящей миг И гора волшебных книг.
Гладь прозрачную озёр Ледяной покрыл ковёр, Но всегда журчит родник Со страниц волшебных книг.
Многоцветный шар земной Закружился предо мной, Вепрь лесной к ручью приник В той стране волшебных книг.
Слышен звон колоколов Позабытых городов. Эльфов рой, как сон, возник В той стране волшебных книг.
Разве в силах я забыть Этих дней счастливых нить, Лунный свет, что вдруг проник В мир моих волшебных книг?
Обычно от вас это держат в секрете.
А я не скрываю, товарищи дети.
Хочу, чтобы вы, дорогие читатели,
Недаром за чтением время не тратили.
Хочу, признаюсь откровенно и честно,
Чтоб книжку вам было читать интересно…
Б.Заходер
Книжка про книжки - 1 -
У Скворцова Гришки Жили-были Книжки - Грязные, Лохматые, Рваные, Горбатые, Без конца И без начала, Переплеты - Как мочала, На листах - Каракули. Книжки Горько Плакали. - 2 - Дрался Гришка с Мишкой. Замахнулся книжкой, Дал разок по голове - Вместо книжки стало две. - 3 - Горько жаловался Гоголь: Был он в молодости щеголь, А теперь, на склоне лет, Он растрепан и раздет.
У бедняги Робинзона Кожа содрана с картона, У Крылова вырван лист, А в грамматике измятой На странице тридцать пятой Нарисован трубочист.
В географии Петрова Нарисована корова И написано: "Сия География моя. Кто возьмет ее без спросу, Тот останется без носу!" - 4 - - Как нам быть? - спросили книжки. - Как избавиться от Гришки?
И сказали братья Гримм- - Вот что, книжки, убежим!
Растрепанный задачник, Ворчун и неудачник, Прошамкал им в ответ: - Девчонки и мальчишки Везде калечат книжки. Куда бежать от Гришки? Нигде спасенья нет!
- Умолкни, старый минус, - Сказали братья Гримм, - И больше не серди нас Брюзжанием своим!
Бежим в библиотеку, В свободный наш приют, - Там книжки человеку В обиду не дают!
- Нет, - сказала "Хижина Дяди Тома", - Гришкой я обижена, Но останусь дома!
- Идем! - ответил ей Тимур. - Ты терпелива чересчур!
- Вперед! - воскликнул Дон-Кихот. И книжки двинулись в поход. - 5 - Беспризорные калеки Входят в зал библиотеки.
Светят лампы над столом, Блещут полки за стеклом.
В переплетах темной кожи, Разместившись вдоль стены, Словно зрители из ложи, Книжки смотрят с вышины.
Вдруг Задачник- Неудачник Побледнел И стал шептать:
- Шестью восемь - Сорок восемь, Пятью девять - Сорок пять!
География в тревоге К двери кинулась, дрожа. В это время на пороге Появились сторожа.
Принесли они метелки, Стали залы убирать, Подметать полы и полки, Переплеты вытирать.
Чисто вымели повсюду. И за вешалкой, в углу, Книжек порванную груду Увидали на полу -
Без конца и без начала, Переплеты - как мочала, На листах - каракули... Сторожа заплакали:
- Разнесчастные вы книжки, Истрепали вас мальчишки! Отнесем мы вас к врачу, К Митрофану Кузьмичу.
Он вас, бедных, пожалеет, И подчистит, и подклеит, И обрежет, и сошьет, И оденет в переплет!
(С. Маршак)
Разговор человека с мышкой, которая ест его книги
Мой милый книжник, ты совсем Опять изгрыз два тома. Ловок! Не стыдно ль пользоваться тем, Что не люблю я мышеловок!
Хоть бы с меня пример ты брал! Я день-денской читаю книжки, Но разве ты хоть раз видал, Что я грызу их, как коврижки?
Из книг мы знаем, как живут Индейцы, негры, эскимосы; В журналах люди задают Друг другу умные вопросы:
Где путь в Америку лежит? Как ближе: морем или сушей? Ну, словом, - вот тебе бисквит, А книг, пожалуйста, не кушай. (В.Ф. Ходасевич)
Две книжки
Однажды встретились две книжки. Разговорились меж собой. «Ну, как твои делишки?» - одна спросила у другой.
«Ох, милая, мне стыдно перед классом: Хозяин мой обложки вырвал с мясом, Да что обложки… Оборвал листы. Из них он делает кораблики, плоты и голубей.
Боюсь, листы пойдут на змей, тогда лететь мне в облака. А у тебя целы бока?» «Твои мне не знакомы муки. Не помню я такого дня, Чтобы, не вымыв чисто руки, сел ученик читать меня.
А посмотри-ка на мои листочки: на них Чернильной не увидишь точки. Про кляксы я молчу – о них и говорить-то неприлично. Зато и я его учу не как-нибудь, а на отлично».
В басне этой нет загадки, расскажут напрямик И книжки и тетрадки, какой ты ученик. (С. Ильин)
Как бы жили мы без книг
Мы дружны с печатным словом, Если б не было его, Ни о старом, ни о новом Мы не знали 6 ничего!
Ты представь себе на миг, Как бы жили мы без книг? Что бы делал ученик, Если не было бы книг, Если б всё исчезло разом, Что писалось для детей: От волшебных добрых сказок До весёлых повестей?..
Ты хотел развеять скуку, На вопрос найти ответ. Протянул за книжкой руку, А её на полке нет!
Нет твоей любимой книжки - «Чипполино», например, И сбежали, как мальчишки, Робинзон и Гулливер.
Нет, нельзя себе представить, Чтоб такой момент возник И тебя могли оставить Все герои детских книг.
От бесстрашного Гавроша До Тимура и до Кроша - Сколько их, друзей ребят, Тех, что нам добра хотят!
Книге смелой, книге честной, Пусть немного в ней страниц, В целом мире, как известно, Нет и не было границ.
Ей открыты все дороги, И на всех материках Говорит она на многих Самых разных языках.
И она в любые страны Через все века пройдёт, Как великие романы «Тихий Дон» и «Дон Кихот»!
Слава нашей книге детской! Переплывшей все моря! И особенно российской - Начиная с Букваря! (С. Михалков)
